«Плевать в космос — это грех! Ведь там можно и Бога зацепить…»
Памяти Олега Бакланова
На днях позвонил председатель общественного комитета «Харьков ракетно-космический» Геннадий Тупало и сообщил скорбную весть: в Москве на 90-м году жизни умер Олег Бакланов (1932 — 2021).
В международных лентах новостей появились десятки сообщений под заголовками «Умер последний член ГКЧП» или даже «последний путчист». Но членом ГКЧП в 1991 году Олег Бакланов был всего пару дней, а вот ракетно-космическую отрасль СССР он создавал не одно десятилетие. И в том, что независимая Украина вправе именоваться космической державой, есть его немалая заслуга.
Это человек, о котором в Харькове вспоминают с гордостью: не каждый директор крупного харьковского предприятия становился во главе ключевого союзного министерства и входил в топ-руководителей огромного государства.
Из Харькова — в кресло союзного министра
Выпускник Харьковского ремесленного училища связи, он поступил на Харьковский приборостроительный завод, где начинал работу монтажником, а затем настройщиком радиоаппаратуры. Высшее образование, как многие его ровесники, получил без отрыва от производства.
Классическая карьерная лестница талантливого инженера: в 1963 году становится главным инженером Харьковского приборостроительного завода имени Т. Г. Шевченко, через четыре года защищает диссертацию на степень кандидата технических наук, в 1972 году возглавляет родной завод. Герой Социалистического Труда (1976), лауреат Ленинской премии (1982).
После назначения Олега Дмитриевича директором завод занимался изготовлением цифровой аппаратуры бортовых и наземных систем управления ракетными комплексами разработки КБ В. Н. Челомея.
Фантастическое космическое оружие, спутники-киллеры, спутники разведчики, ну почти как в «Космических войнах», были реально воплощены в жизнь в 1980-х годах в рамках этой программы.
Директору приходилось много работать с руководством военно-промышленного комплекса, министерств и предприятий Москвы, Ленинграда, Киева, Красноярска и других городов, с учеными Академии наук СССР по внедрению прогрессивных научно-технических решений на предприятиях отрасли.
В 1976 году по меркам тех лет еще молодой человек (возраст — 44), становится заместителем министра общего машиностроения. Бакланову поручается руководство 5-м и 6-м Главными управлениями министерства, а затем — вновь созданным 10-м Главным управлением, которое курировало создание систем управления ракетно-космическими объектами.
С 1983 по 1988 годы Бакланов руководил Министерством общего машиностроения. Задача первостепенной важности Минобщемаша в 1980-е годы — развертывание работ по созданию новых средств противодействия стратегической программе США — СОИ (головной организацией для выполнения работ по противодействию СОИ было определено НПО «Энергия»), завершение начатых работ по созданию комплекса «Энергия–Буран» и ракеты-носителя «Зенит», создание новейших военно-космических средств третьего поколения, развитие программы орбитальных станций «Салют-7» и «Мир».
У многих в памяти сохранились обошедшие планету кадры репортажа о финальной стадии полета системы «Энергия-Буран»: после 3-часового пребывания в космосе «Буран» вынырнул из облаков, мягко коснувшись взлетно-посадочной полосы, замедлил ход и плавно остановился — и это в беспилотном режиме!
Для проекта «Энергия-Буран» было создано, в том числе и с участием харьковчан, примерно 300 новых технологий и порядка 60 композитных материалов, которые по ряду параметров на порядок были выше тех, какие тогда использовались в инженерной практике.
— Но наш космический рывок был, к сожалению, заторможен тем, что М. С. Горбачев без каких-либо решений Политбюро или Кабмина дал команду прекратить финансирование, — вспоминал Олег Бакланов. — И даже не скрывал это, сказав мне как-то: «Ты один раз плюнешь в космос и сразу на ветер — миллиарды летят». А я ему ответил: «Плевать в космос — это грех! Ведь там можно и Бога зацепить…».
Человечество с «вязанкой дров»?
Несколько лет тому назад мне довелось брать телефонное интервью у Олега Дмитриевича.
— Я к космосу отношусь как священному делу, — рассказывал легендарный руководитель космической отрасли, потому что космос — это на самом деле все, что нас окружает, и даже то, что внутри нас. Мы — частица Вселенной, а она безначальна и бесконечна.
Космос — это сумасшедшая энергия, море солнечного света, и человечеству еще предстоит эту энергию взять и ею управлять.
Сегодня человечество все еще уподобается в космосе крестьянину, который, идя в лес, берет с собой вязанку дров. Представляете, как это — в лес идти с вязанкой дров? Но если мы создадим сверхновые совершенные солнечные батареи, чтобы взять от Солнца максимум энергии с более высоким КПД, мы получим цивилизационный рывок. Следующий шаг зависит от большой фундаментальной науки — освоение так называемой «черной энергии». Мы находимся в космосе, и чем быстрее мы его начнем понимать, чувствовать, осознавать и реально использовать возможности, которые есть в космосе, вовлекать их в народное хозяйство и оборону, тем успешней мы будем развиваться. Это несомненное благо для человечества.
В космос летят… старики
До последних дней своей жизни он мечтал сам полететь в космос. И уверял, что это не шутка, что в экипаже с молодыми астронавтами вполне может полететь и человек весьма преклонных лет. Он был готов к эксперименту: ведь некоторые ученые считают, что в космосе процессы старения замедляются.
— Я согласен на орбиту слетать и вернуться, согласен и улететь, чтобы там остаться. Если я там сгорю, ну и Бог с ним! — вполне серьезно говорил он. — Точно также как биологи верят в возможность продления активной жизни человека, я верю в освоение космического пространства. Если не мечтать, не верить и не бороться, теряется смысл жизни.
Задача какая? Нам следует перейти от размерности, которая была в разработках Сергея Павловича Королева (а это было более 70 лет тому назад), — не 10 тонн, а 380-400 тонн за один пуск.
Системой «Энергия-Буран» мы продемонстрировали вывод на орбиту 105 тонн, и по сей день это является мировым рекордом. И на этом мало кто акцентирует внимание.
Кроме того, космонавты находятся на орбитальных станциях в стесненном замкнутом пространстве по многу месяцев, было бы комфортнее и удобнее расширить рабочее пространство космонавтов хотя бы до размеров зала.
И увеличить размерность весовую и габаритную — это задача сегодняшнего дня.
Конечно, освоение космоса с помощью автоматов — это замечательно, но есть вещи, которые способен делать только человек.
Я уже не говорю о последующем освоении Луны и Марса. Часто спрашивают, а зачем нам это нужно? Понимаете, человечество подобно муравейнику в лесу, но только муравьи лучше знают окружающий их лес, чем мы окружающий нас космос. А прагматичные американцы говорят: кто владеет космосом, тот владеет миром.
Последний космический романтик
Олег Дмитриевич понимал, что его родной завод имени Шевченко в Харькове уже не восстановить, что с космическими технологиями предприятие уже работать не будет. Но он верил в космические перспективы Украины и предлагал на заводской площадке создать ракетно-космический музей. Обязательно — с технологическими кружками для школьников.
— Как бы ни было нам в каком-то смысле больно, что мы уже уходим со сцены, но мы должны помочь и передать эстафету будущим поколениям. Если мы не передадим ее — весь этот опыт пропадет прахом.
В век коммерциализации освоения космического пространства Олега Бакланова можно назвать последним космическим романтиком, писавшем о космосе стихами:
Друзья мои!
Случается ли вам понаблюдать:
Во плотной, вязкой, чёрной массе «пустоты»
Сверканье ярких звёзд!?
Свечение таинственных космических туманов!?
Услышать:
Плеск шаловливых солнечных лучей
В волнах озёр, морей и океанов,
В листах лесов и трав полей!?
Звон колоколов пространств безбрежных!?
Хоралы гимнов вечной тишины!?
Могучий стон далёких гравитаций во Вселенной!?
Приблизиться!
Узреть!!:
Творца святые, необъятные чертоги!?
Что наша жизнь?!
Она мгновенна,
бесконечна и прекрасна!!!
Что наши пальцы?!
Мы — мириадов ярких солнц
протуберанцы!