Продам воздушный замок на памятнике архитектуры

Неожиданный оборот приняла судебная тяжба по поводу незаконной перестройки памятника архитектуры, расположенного в Харькове по улице Гоголя, 2: апелляционный суд решил, что прокуратура не имела права становиться вместо чиновников от архитектуры на защиту уникального 200-летнего здания.

Один из немногих свидетелей истории
Упомянутый дом был построен известным архитектором Евгением Васильевым в 1818 году. Сначала в нем жил сам Васильев, затем здание приобрел и реконструировал не менее известный в Харькове зодчий Андрей Тон. Оба они строили колокольню Успенского собора и, кроме того, являются авторами значительного количества знаковых для города построек.
Здание на улице Гоголя, 2 является памятником архитектуры, но интересно не только с точки зрения изучения строительных технологий и приемов зодчества начала XIX века. С 1840-х годов почти сто лет здесь был пасторат лютеран, и его посещали такие известные члены этой церкви, как, например, тогдашний харьковский губернатор Герман Тобизен, предприниматели Максимилиан Гельферих и Вильгельм Трепке, попечитель Харьковского учебного округа граф Юрий Головкин, офтальмолог Леонард Гиршман и другие.
Стены этого дома, без сомнения, были свидетелями обсуждения идей, воплощение которых послужило развитию в Харькове промышленности, науки, медицины и искусств на мировом уровне. Сохранить здание в его аутентичном виде, как того требует и закон, должно было бы стать делом чести для города, тем более что у нас сохранилось не так много построек, перешагнувших 200-летний возраст. Однако…

Справедливость не восторжествовала
В прошлом году владелец дома затеял в нем ремонт, в ходе которого была демонтирована крыша и началась достройка третьего этажа. Такое вольное отношение к памятнику архитектуры не осталось без внимания харьковчан, понимающих ценность здания для сохранения исторического облика города. Активисты инициативной группы «Save Kharkiv» забили тревогу: неоднократно обращались в полицию с заявлениями о нарушении законодательства, писали обращения в департамент градостроительства и архитектуры Харьковской обл­госадминистрации, ГАСК, в Министерство культуры, в прокуратуру. Свои предписания прекратить незаконное строительство на памятнике неоднократно направлял владельцу здания и департамент градостроительства и архитектуры Харьковской ОГА. Эти действия хотя и не остановили строительства, но способствовали тому, что руководитель Харьковской городской прокуратуры №2 подал судебный иск с просьбой обязать владельца привести дом в то состояние, в котором он пребывал до начала строительных работ.
— В декабре прошлого года Харьковский окружной административный суд удовлетворил этот иск и принял решение, согласно которому надстроенный на здании мансардный этаж должен быть демонтирован, — рассказывает член инициативной группы «Save Kharkiv», профессор НТУ «ХПИ» Михаил Красиков. — Это довольно мягкое решение суда, ведь за порчу памятников архитектуры закон предполагает даже уголовную ответственность. В Одессе за аналогичные действия в отношении дома Мангуби суд обязал виновных уплатить 3 млн грн, это хотя бы какая-то ощутимая сумма, способная остановить нарушителей. Но в Харькове в подобных случаях дело, как правило, вообще не доходило до суда. Поэтому решение вернуть дому прежний вид выглядело для нас прогрессивным. Но ответчика оно, конечно же, не удовлетворило, он подал апелляционную жалобу. А второй Апелляционный административный суд сделал «ход конем» — он вообще не стал рассматривать дело по существу, выявив якобы процедурное нарушение, мол, почему иск подал прокурор, а не департамент градостроительства и архитектуры, который имеет на то полномочия?
По закону «О прокуратуре», указывает суд, прокурор может обращаться с подобным иском только в тех случаях, если компетентный для этого орган отсутствует или не выполняет своих обязанностей. В данном случае в своем обращении в суд прокурор действительно указал, что департамент градостроительства и архитектуры ОГА и областная государственная архитектурно-строительная инспекция ненадлежащим образом защищают интересы государства. Но суд не увидел тому доказательств!

Три пишем, два — в уме
— Обнаружив, что на доме начинается строительство, мы обращались во все возможные инстанции и пытались всеми законными способами остановить эту перестройку, но из этого ничего не вышло, — вспоминает Михаил Красиков. — Никто застройщиков не остановил, а они никого и не пугались, потому что знают, как договориться и выйти сухими из воды. Все это свидетельствует о том, что в государстве нет реальных механизмов противодействия уничтожению памятников истории и архитектуры.
— Но проблема уничтожения этого памятника лежит еще глубже, — говорит доцент кафедры реконструкции и реставрации архитектурных объектов Харьковского национального университета строительства и архитектуры Владимир Лопатько. — Дело в том, что при продаже здания предыдущим владельцем был совершен большой подлог. В 2019 году при подготовке документов о продаже памятника архитектуры был сделан новый технический паспорт, в котором «чудным образом» был добавлен мансардный этаж, которого на самом деле там не было. И с этим документом здание продали фирме, которая теперь уже достроила этот этаж, исказив тем самым аутентичный образ памятника архитектуры. Как совершала подлог фирма, которая делала новый техпаспорт с мансардным этажом? Как действовали нотариусы, которые оформляли сделку купли-продажи? Эта процедура без согласования с органом охраны памятников не действительна. В возведении третьего этажа участвовали и проектировщики, которые тоже приложили свою руку к порче объекта культурного наследия.
Словом, просматривается целая цепочка неправомерных действий как предыдущего, так и нового владельцев памятника, подпадающая под понятие коррупции. И все это привело к порче здания, за что предусмотрена даже уголовная ответственность. Но на практике такие действия обычно остаются безнаказанными…
К сожалению, сегодня в нашем обществе правят бал не только коррупция, но и невежество. Большинство обывателей, даже «отягощенных» высшим образованием и ответственными должностями, искренне не понимают, что плохого в том, что старый дом «привели в порядок» и сделали «красивым», пусть даже изменив его облик до неузнаваемости. И бессмысленно объяснять, что такое обращение с памятником (то есть образцом) архитектуры определенного стиля и эпохи сродни наведению модных нынче «бровок» или пестрого маникюра на оригинале изображения Джоконды. Увы, похоже, нам предстоит потерять еще не один памятник, прежде чем общество начнет понимать несуразность и преступность таких действий.