ru
uk
Мнения
Подписаться на новости
Печатный вариант “Время”

Яков Бернштейн-Коган: больше, чем врач

Актуальное сегодня26 августа 2021 | 15:22

Яков Матвеевич Бернштейн-Коган (1859-1929) остался в истории как один из видных деятелей раннего сионизма. Многие историки вполне справедливо связывают его деятельность с Кишинёвом. Но был в его жизни и весьма плодотворный харьковский период.

Действительно, в Кишинёве Яков Матвеевич родился в многодетной семье купца второй гильдии. Туда же он вернулся после учёбы в Петербурге и Дерпте (ныне — Тарту в Эстонии) со степенью доктора медицины. В Бессарабской губернии он открыл не только частную медицинскую практику, но и женское профессиональное училище для еврейских детей. Младший его брат стал революционером, был сослан в Якутию и там повешен.

Обретение национального очага
После убийства Александра II по южным губерниям России и Румынии прошла волна еврейских погромов и ужесточение «по просьбам трудящихся» режима проживания еврейских подданных всероссийского императора и румынского короля.
У многих евреев, живших по разные стороны «черты оседлости», появилось жгучее желание уехать из стран, пораженных антисемитизмом. А вот куда?
Можно продать последнее и купить самые дешёвые билеты на пароход до Нью-Йорка. Там евреев не очень жалуют, конечно, но принимают и натурализуют. Более того, «патриотической общественности» там есть кого громить и без евреев. Для этого существуют индейцы и те, кого ныне именуют афроамериканцами. Туда только с территории Российской империи уехало за двадцать лет более миллиона человек.
А есть и места поближе. Там правит султан Абдул-Хамид II, который евреев пускает и от его имени выдают паспорта со звездой и полумесяцем, а для погромов имеются в достаточном количестве греки и армяне. Зато в тех же владениях султана есть Иерусалим и его окрестности, а также святой город Цфат, бывшие много веков назад Землёй Обетованной. Там местные арабы продают землю и ее можно обрабатывать.
В 1882-1903 гг. около 25 тыс. человек, отправились в Палестину главным образом из России под влиянием движений «Ховевей Цион» и «Билу». Они основали ряд первых еврейских поселений в стране, среди которых Ришон-ле-Цион и Петах-Тиква.
«Билу» («Бет Я‘аков леху ве-нелха», т. е. «Дом Иакова! Вставайте и пойдем!», Ис. 2:5) возникла в 1882 г. как реакция на погромы, прокатившиеся после убийства в 1881 г. Александра II. Центром Билу стал Харьков, а затем и Одесса. Во главе организации стоял выходец из Минской губернии Исраэль Белкинд. Первым из билуйцев прибыл в Палестину Яков Черток (отец будущего первого израильского дипломата, херсонца Моше Шарета), а вскоре за ним, в июле 1882 г., группа из 14 человек во главе с Белкиндом прибыла в Яффу (ныне — район Тель-Авива).
Австрийский журналист Теодор Герцль писал, что евреям должна быть предоставлена достаточно большая (для их нужд) территория где-либо на земном шаре для того, чтобы они могли создать там собственное государство.
Конкретно Герцль не определял, где и о какой территории может идти речь, хотя упоминает в качестве возможностей Аргентину и Палестину (позднее и Аргентина, и предложенная британскими колониальными властями Уганда были отвергнуты во многом благодаря жесткой позиции Бернштейна-Когана). По его мнению, страны, «поражённые антисемитизмом», будут иметь непосредственный интерес способствовать евреям в получении суверенитета над территорией для создания еврейского государства.

В Палестину через Харьков
На Первом сионистском конгрессе в Базеле в августе 1897 года Яков Матвеевич был избран уполномоченным по созданию сионистских организаций в России. С тех пор он возглавлял Почтовое бюро в Кишинёве, осуществлявшее связи между сионистскими организациями в различных городах России, состоя под полицейским надзором.
В 1903 году в Кишинёве прошел жестокий еврейский погром. Это ужасное зрелище и мягкость наказания за него повлекли обвинение царского режима в том, что он хочет извести евреев. Погромы и «Черта оседлости» сделались предметом не только внутренней, но и внешней политики, став камнем преткновения на переговорах с иностранными державами о новых займах.
Яков Бернштейн-Коган в тот же год переезжает в Харьков, где погромов не было. Здесь он открывает медицинскую практику и в справочниках того времени можно увидеть следующее: «Бернштейн-Коган Яков Матвеевич, доктор медицины, Московская, 23. Тел. № 119, внутренние и детские болезни, приём от 9 до 11 ½ ч. утра и с 4 до 6 ч. вечера». Его услуги для платежеспособных клиентов стоили дорого, а бедных он лечил бесплатно.
Доктор Бернштейн-Коган не ограничивался медицинской практикой и работой в сионистском движении. Как только в 1905 году появилась возможность легальной политической деятельности, он активно сотрудничает с партией кадетоd и становится выборщиком в первые два созыва Государственной Думы. В том числе и благодаря ему от Харькова туда прошли Николай Гредескул и Николай Познанский, ставшие товарищами председателя Думы или, как теперь бы сказали, вице-спикерами.
Долгое время соратники и коллеги доктора недоумевали, почему Бернштейн-Коган так агитирует за отъезд, а сам не едет. И вот в харьковской газете «Утро» за 27 апреля 1907 года появляется статья «По поводу отъезда доктора Я. М. Бернштейн-когана в Палестину». Она и дала исчерпывающий ответ на этот вопрос.
«У нас уже сообщалось о скором отъезде доктора Я. М. Бернштейн-Когана в Палестину, где он займет место врача в еврейских колониях. Доктор, как известно, уже не молодой человек, имеет взрослых детей, завоевал себе в Харькове видное место, с одной стороны, врача — особенно в среде еврейской бедноты, а с другой —общественного деятеля, всегда чуткого и отзывчивого на те скорби и печали, а подчас и ужасные трагедии, которыми полна наша русская жизнь особенно в послѣдніе 2 —3 года. Из личной беседы по поводу этого отъезда мы вынесли впечатление, что доктор —человек с большим общественным темпераментом и что эта жажда общественной деятельности на благо и счастье родного народа побудили его уже в преклонном возрасте покинуть Харьков и идти в далекую Палестину, чтобы там отдаться осуществлению дорогой идеи возрождения и обновления еврейского народа…
Четыре раза представлялась ему возможность покинуть Россию и поселиться в Палестине, но каждый раз его удерживали от этого отчасти товарищи, считавшие, что его пребывание в России и деятельная пропаганда идей сионизма здесь принесут несравненно больше пользы их делу, чем его культурная работа в Палестине, а отчасти нежелание доктора занимать административную должность в Палестине, без чего переезд его был невозможен, а Я. М. не покидал России, которую он горячо любит, надеясь на скорую победу освободительного движения, которое принесет равенство и еврейству…», — сообщает газета.
Куда и как он ехал? «Доктор избрал своим местожительством земледельческие колонии. Как врач он будет обслуживать четыре колонии с населением в 108 семейств. Колония Иемма будет постоянным его местопребыванием; находится она в 6 верстах от г. Тиверии и недалеко от Назарета… Колонисты ощущают большой недостаток в руководителях и в интеллигентных силах. Кроме того, имеется большая нужда в книгах и вообще орудиях просвещения. Поэтому доктор Я. М. увозит с собой в Палестину всю свою довольно большую и богатую библиотеку, которую он намерен там превратить в так наз. передвижную, приспособив ее к возможности всеобщего пользования ею. Доктор надеется развернуть там широкую культурно-просветительную деятельность, которая турецкими властями не ограничивается, так как в колониях полная свобода слова и собраний», — рассказывает корреспондент под псевдонимом «А—иъ».
В Палестине он провёл три с половиной года (климат выносили не все его дети), а затем вернулся в Кишинёв, где продолжил свою деятельность как при российской, так и при румынской власти до 1925 года. Потом снова год в Палестине и кипучая деятельность в СССР до самой смерти в 1929 году в Днепропетровске.

Подписаться на новости
Коментарии: 0
Коментариев не добавлено
Cледите за нами в соцсетях