Катерина до последнего не верила, что началась война! Но осознание пришло, а вслед за ним пришел и страх. Последний и заставил Катю преодолеть три границы в поисках безопасного места для своей семьи…
Я не верила, что началась война!
— 24 февраля я проснулась около 5 утра от того, что дрожали окна на балконе, — вспоминает тот роковой день Екатерина. – Я ничего не поняла и подумала, что это моя мама передвигается по коридору так активно, что вибрируют стекла в оконных рамах, и встала, чтоб «поругаться с ней», — шутит Екатерина, — Но причина была не в ней… В этот момент из своей комнаты появился 13-летний сын Юра и сказал, что его одноклассники рассказывают о выстрелах… Мы с мамой не поверили и сочли, что это детские игры… Умылись, собрались и пошли на работу, Юра остался дома. По пути на работу я видела очереди в магазины, но я не воспринимала это всерьез, сочла за панику после очередного фейка. Даже когда надо мной пролетели самолёты, я расценила это как очередную провокацию, которая через полчаса закончится… Осознание происходящего пришло, когда мама, работница школы, днём позвонила и сообщила, что им предложили спуститься в бомбоубежище, так как ожидается массированный обстрел! А следом пришло осознание того, что дома на 7 этаже остался ребенок — один! Я позвонила сыну и сказала, чтоб он шел в коридор и ложился там между стен, после чего пошла с работы домой пешком – транспорт уже не ходил. Но я была уверена в своей победе! И что пока я иду к ребенку, со мной ничего не произойдёт! Всю ночь мы провели с сыном в коридоре. Наутро пошли встречать маму, купили продуктов и снова сидели дома – боялись… Когда увидели в окно, как взорвали танковое училище, меня посетила первая мысль, что это скоро не закончится и что, возможно, надо уезжать. В последнюю ночь перед нашим отъездом наш район сильно бомбили. Стало очень страшно – мы ночевали в тамбуре, наутро я взяла ребенка и мы пешком пошли на Южный вокзал. Мама тогда ехать с нами отказалась! Но осознав на следующий день, что осталась одна, она поехала вслед за нами…
На вокзале мы безуспешно пробыли несколько часов. Людей было очень много, и мы не могли попасть ни на какой поезд. Наконец нам повезло и мы сели в электричку, которая шла до Винницы. На следующий день мы прибыли в Винницу, где встретили своих знакомых, тоже из Харькова. Вместе мы пересели на другую электричку и вечером добрались до Львова. Здесь нас ждали новые испытания: жить негде, вокзал забит под завязку, даже стать негде, на улице минусовая температура и через полчаса начинается комендантский час… Нам повезло – вместе с моей подругой Татьяной мы нашли волонтерку, которая и помогла нам всем устроиться. Мы приехали в распределительный пункт, где нас оформили, накормили и разместили в теплом помещении, а утром мы уже приехали на место временного проживания. Здесь мы, наконец, смогли принять душ и выспаться.
Куда ехать дальше, Катя ещё не знала.
— Я понимала только, что за границу, но не в Польшу, так как там уже было слишком много наших. На следующий день встретила догнавшую нас маму и стали думать… Думали не долго – от администрации школы, в которой мы проживали, поступило предложение отправиться в Бельгию. Об этой стране нам было известно, по большему счету, лишь название. Но знающие люди посоветовали воспользоваться этим предложением, и мы решили ехать! И нам снова повезло! Оказалось, что этот проект был инициирован мэрией провинции Люксембург и проходил под патронатом мера. К слову, последний лично нас ждал на месте пересадки в Польше и ехал с нами в одном автобусе до конечного пункта. На месте нас сразу расселили в семьи, так как они были подобраны заранее и уже было известно, кого куда селить.
В этот момент Екатерина, по ее словам, больше всего боялась, что попадется вредная пожилая хозяйка с нетерпимыми нравами. Но эти опасения развеялись при первом же знакомстве со своей благодетельницей. Ею оказалась молодая девушка по имени Матильда, которая во всем помогает семье Кати, вплоть до оформления документов.
— Не все родственники относятся так, как к нам относятся здесь! – резюмировала Катя.
Прошел месяц после того как Катерина, вместе со своей семьёй, преодолев три страны обосновалась в Бельгии. За это время она успела немного обжиться и познакомиться с местными правилами и нравами. О некоторых она согласилась рассказать нам.
Бельгия. Как, что, почем?
— Для того чтобы приехать в Бельгию, сейчас достаточно иметь обычный украинский паспорт, а ребёнку — свидетельство о рождении. Все беженцы прибывают в Брюссель. На вокзале есть русскоязычные волонтёры, к которым можно обратиться за помощью. Пока не оформлены документы, в Бельгии, в основном, расселяют в семьи. Но можно снять жилье и самостоятельно, стоимость зависит от местоположения (город или деревня), у нас в Арлоне (небольшой городок наподобие Чугуева) квартира обойдется где-то в 600 евро, — уточнила Катерина. – После того, как определились с жильем, необходимо зарегистрироваться, для этого надо обратиться в регистрационный центр в Брюсселе, там вас сфотографируют, снимут отпечатки пальцев и выдадут «бумагу», которую необходимо предоставить в коммуну той провинции, где вы проживаете, на основании этого документа вы получаете «карту А» (эта карта даёт право на легальную работу, обучение, мед. страховку). После этого идёте в CPAS (это что-то вроде нашего ЦНАП) и подаёте заявление на соцпомощь, которая на данный момент составляет около 750 евро в месяц на 1 человека, если мама с ребёнком — тогда примерно 1400 евро плюс доплата на ребёнка в районе 100 евро ежемесячно, хотя сведения постоянно меняются… Для получения этой помощи нужно открыть карту в банке.
Но из числа вновь прибывших, по словам Катерины, помощь ещё никто не получал, так как для ее начисления необходимо получить статус временной защиты, а его оформление занимает около 3 месяцев. Выдаётся этот документ на 1 год, но если за это время война не закончится, его, по словам местных властей, продлят ещё на 2 года.
— Пока человек не получил материальную помощь, -продолжает Катерина, — он и его семья находятся на полном обеспечении семьи, в которой их поселили. Кроме этого практически в каждом городе Бельгии организованы пункты помощи беженцам из Украины, где можно взять одежду, средства гигиены, памперсы для детей, консервы, крупы и пр.. Кроме этого можно зайти в «Красный крест», где так же помогают одеждой и продуктами. Так же можно воспользоваться местными магазинами. — Цены здесь, по словам Катерины, не слишком отличаются от Харьковских — лоток яиц обойдется 3,35 евро (около 110 грн.), 1 литр молока – 70 центов (25 грн.), хлеб – 85 центов (30 грн.), мясо и курица около 10 евро за килограмм (около 300 грн.). Но наш эксперт предупреждает, что если украинской банковской карточкой рассчитаться еще можно, в этом случае конвертация происходит автоматически, а вот бумажную гривну разменять возможности не будет!
После того, как решен вопрос с жильем, одеждой и питанием, можно подумать о работе и образовании детей. В Бельгии, по словам Катерины, дети идут в школу с 2,5 лет. Но детей, не владеющих местным языком, сразу в общий класс не допустят. В первую очередь им необходимо освоить французский язык, на котором, собственно и осуществляется обучение. Для этого в школах созданы специальные классы.
— Моему Юре 13 лет, рассказывает Катя, — его записали в ближайшую школу, в класс, где они учат только французский язык, с ним учатся ещё два парня из Львова, которым по 17 лет, 15 летняя девочка из Запорожья и 8 парней из Афганистана — тоже беженцы. Все принадлежности для школы моему ребёнку купила наша хозяйка, у которой мы живем. — Работу в Арлоне, по словам Катерины, найти можно: — У нас много работы в сфере обслуживания и есть две фабрики. Платят, как нам сказали, от 10 -15 евро в час (это уже с вычетом налогов), здесь строго 8-часовой рабочий день, что свыше нормы — оплачивается больше…
Но несмотря на радушие и гостеприимство оказанное бельгийцами семье Кати, она хочет вернуться в Харьков. — Я вернусь домой когда только это станет возможным, — мечтает она.