Мастера культуры: кузнецы
Союз мастеров кузнечного искусства Украины (СМКИУ) был основан в 2004 году. Через три года сформировался харьковский филиал объединения.
А в 2013-м прежняя всеукраинская организация была перерегистрирована и стала называться творческим союзом «Ковалі та майстри художнього металу України». Кроме того, руководящие органы вновь созданной организации переместились из Киева в Донецк.
На момент перерегистрации союз заявил о работе 15 территориальных отделений: Днепропетровской, Донецкой, Житомирской, Запорожской, Ивано-Франковской, Киевской, Кировоградской, Луганской, Львовской, Одесской, Полтавской, Тернопольской, Харьковской областей, АР Крым и
г. Севастополя. Сколько из них существуют на данное время, а тем более под эгидой союза, сказать невозможно, равно как и об общей численности входящих в него членов. Судя по всему, после событий 2014 г. организационная вертикаль ассоциации напрочь утрачена. Так, «под вывеской» вебстраницы «Спілка майстрів ковальського мистецтва України» (http://www.spilkakovaliv.org/) существует, скорее всего, сайт Гильдии кузнецов Донбасса, потому что на нём в основном представлены новости из Донецка, а также Симферополя.
На вопросы газеты «Время» отвечает председатель Харьковской организации СМКИУ Святослав Вовчук.
Индивидуальный подход
— Эта публикация приурочена к вашему, так сказать, профессиональному празднику (неофициальному) — Дню кузнецов, 2 мая. Вы и ваши коллеги отмечаете (и как) этот день? Кстати, есть ли вообще необходимость в таких датах-напоминаниях?
— Так совпало в нынешнем году, что первое воскресенье мая, когда отмечается наш праздник, выпало столь рано, на второе число. Обычно дата ближе к 7 мая, Дню города Ивано-Франковска, где в эти дни проводится традиционный международный фестиваль «Праздник кузнецов». (На упомянутой выше вебстранице можно прочитать прошлогоднее приветствие: «Сайт SpilkaKovaliv поздравляет всех кузнецов, мастеров оружейного дела и художников по металлу с профессиональным праздником — Днем кузнеца!» Но дата у них — 14 ноября. — Ю. Р.). Фестивали в Ивано-Франковске проходят и потому, что Галичина — один из центров зарождения кузнечного искусства в Украине, и потому, что зарубежным гостям приезжать туда со своим оборудованием (а это сотни килограммов!) намного удобнее, потому что ближе к границе. Последний по времени фестиваль — получается, это ещё перед пандемией — состоялся в Ивано-Франковске в 2019 году. В нём принимали участие представители 24 стран мира и команды мастеров из разных городов Украины.
Празднование в виде международного фестиваля считаю очень важным, ведь это общение между кузнецами разных государств, налаживание личных контактов, обмен опытом и передовыми технологиями в области металлургии.
В 2013 г. на очередном съезде Союза мастеров кузнечного искусства действительно произошли уставные изменения. Донецк в качестве нового центра был выбран не случайно — он тогда находился на передовых позициях по металлургии, по творческому потенциалу, по финансам и пр. Но в Донецке после передислокации союза был проведён только один фестиваль, в том же 2013-м. И всё. С тех пор контакты прекратились.
— Что вы считаете ключевой целью своей организации? Иначе говоря, зачем она сегодня нужна? Какие первостепенные задачи вы ставите перед собой и как их решаете?
— Харьков продолжает развиваться как современный мегаполис. Раньше в городе были градостроительные советы, где собирались специалисты — архитекторы, художники, дизайнеры, которые обсуждали каждый проект в комплексе. Вы и сами, наверное, знаете, что практически в каждом архитектурном объекте есть входная металлическая группа — перила, навесы, фонари, канделябры и т. д., и т. п. Но, увы, часто в новостроях и при «реставрационных» работах царит хаос, отсутствует профессиональный, научный подход. Нельзя к старинному, «с именем» зданию лепить нечто из нержавейки. Также и в облике современных зданий и архитектурных комплексов необходимо соблюдать определенные стилевые решения во избежание создания эклектической какофонии. Я понимаю, что есть интересы бизнеса, но они, эти интересы, должны служить городу, а не уродовать его! Противостоять таким разрушительным процессам, особенно если это касается объектов, важных для исторической памяти Харькова, акцентировать на них внимание общественности города, — это и есть одна из задач нашей организации. Но в этой связи возникают вопросы: «А кто и где может провести профессиональную экспертизу и выполнить необходимые работы по металлическим архитектурным элементам?» Так это и есть наша организация.
Я могу провести экскурсию по Харькову, чтобы продемонстрировать те объекты, которые сделаны мной и моими коллегами. Например, моя особая гордость — полностью медный кованый балкон на ул. Дарвина, 19, сделанный по эскизам академика А. Н. Бекетова на основе ранее утраченных, но восстановленных и примененных мною в этой работе технологий медной ковки. Еще один из моих интересных объектов — комплекс кованых балконов по ул. Пушкинской, 59, установленных к 350-летию Харькова, которые в ряде СМИ назвали идеально сохранившимися металлическими произведениями дореволюционных времен. Поверьте, большей похвалы мне не надо. Примером гармоничного сочетания классической архитектуры админздания и художественного металла стал монументальный кованый комплекс фонарей и флагштоков, что является своеобразной визитной карточкой этого учреждения по ул. Жён-мироносиц, 5. Также были отреставрированы и полностью восстановлены секции металлического ограждения областного Центра культуры и искусства по ул. Пушкинской, 62. Это пример грамотной реставрации, где историческое здание обрело завершающий и гармоничный образ благодаря аутентичной ковке.
— Разнообразные творческие союзы появились задолго до советского периода, но именно при СССР они оказались до крайности формализованы. Что полезного вы взяли из советского прошлого, а от чего безоговорочно отказались?
— Наверное, кроме самого определения «союз», ничего.
В то же время замечу, что в советскую эпоху было сделано много хорошего в смысле металлических конструкций. Например, мосты в Харькове. Там были красивые, классические литые решётки. А их сейчас поменяли на какие-то китайские «бублики»…
— В свое время В. И. Ленин заявлял: «Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания». Но люди старшего поколения хорошо помнят, что такое партийный диктат, цензура и самоцензура. Что, на ваш взгляд, хуже из этих двух зол? Является ли в наше время свобода творчества осознанной необходимостью денег?
— За других говорить не могу, но в нашем коллективе вопрос денег главным не является. Как-то мне даже сказали в лицо: «Ты всегда будешь бедным, потому что у тебя ни одно произведение не повторяется». А я понимаю, что как нет двух одинаковых людей, так и не должно быть двух одинаковых заборов, украшений и т. п. Всем нужен индивидуальный подход.
— В продолжение вопроса: на ваш взгляд, есть ли и в каком виде ныне цензура? С другой стороны, те же художественные советы, выступающие, скажем, в рекомендательной роли, помогают или мешают развитию творческой личности?
— Цензуры в нашем ремесле нет. Художественных советов тоже нет, но это как раз к сожалению. Они помогали бы бороться с тем хаосом, о котором я говорил раньше.
«Наш союз — это уже бренд»
— Есть ли на Харьковщине проблема с сохранением творческого наследия ваших предшественников, действительно внёсших достойный вклад в национальную культуру? Что ваша организация делает для этого?
— Это одно из направлений деятельности нашей организации. В Харькове существует множество прекрасных металлических композиций, не уступающих по красоте львовским и киевским, но о них мало знают, и сохранились они, скажем так, не в лучшем виде. Поэтому в содружестве с коллегами — а в Харькове много талантливых ребят-энтузиастов (дизайнеров, зодчих), понимающих, что такое работа с металлом, — мы стараемся восстановить оставшиеся в городе оригинальные произведения металлических архитектурных форм: балконы, решётки, парапеты, козырьки, навесы, лестницы. Их необходимо реставрировать, а зачастую и воссоздать в первоначальном виде, чтобы сохранить исторический облик «металлических кружев» Харькова.
Конечно, мы пытаемся подходить к делу на научной основе: разыскиваем в архивах соответствующую документацию или же уточняем время создания металлических элементов по году постройки здания. А вот имён самих мастеров прошлого, а тем более позапрошлого веков мы, увы, не знаем — для, допустим, литых изделий нам чаще всего удаётся определить только завод-изготовитель.
— Вам известно, существуют ли другие творческие союзы той же профессиональной направленности? Какие разногласия, в том числе идейные, имеются у вас с ними?
— О других организациях кузнецов мне не известно. При харьковском отделении Союза художников есть секция скульпторов, которая специализируется на литье из цветных металлов. В творческом сотрудничестве с ними создаются работы, сочетающие черный кованый металл и скульптурные объемные элементы.
— Кто имеет право стать членом вашей организации? Каковы критерии отбора? И за что могут исключить из неё?
— Отбор идёт чисто профессиональный, учитывающий эстетическое и художественное умение работать с металлом. Это те люди, которые подтвердили свое мастерство участием в областных, республиканских, международных фестивалях кузнечного искусства. Исключить? Такого вопроса пока не возникало.
— Сколько членов, хотя бы приблизительно, в вашем творческом союзе?
— Нас сейчас 27 человек. Было больше, 37, но ряд одарённых мастеров по разным причинам уехали из Харькова.
— Взимаются ли в вашей организации членские взносы? Каков их размер (в месяц, в год)?
— Взносов нет. Мы ведь не содержим ни офисных помещений, ни административных единиц.
— Какие преимущества (материальные или моральные) имеет член вашего союза по сравнению с «неохваченными» творцами или принадлежащими к альтернативным организациям? В чем ваше отличие от соответствующего профсоюза?
— Да, в Харькове есть ряд кузнечных групп, которые не захотели к нам присоединиться: мол, им и так хорошо, они что-то там «слесарят», собирая металлические изделия из покупных штампованных китайских элементов, которые продаются во многих строймаркетах. Но когда взыскательные заказчики ищут проектантов и профессиональных исполнителей сложных и качественных работ, связанных с металлом, то в первую очередь обращаются к нам. Потому что мы — это уже бренд. Можно ли в связи с этим назвать нашу организацию не просто творческой, а творческо-производственной? Пожалуй, да.
— Имеет ли ваша организация финансовую или другую материальную поддержку со стороны государства?
— Увы, никакой.
— Руководитель вашего союза — выборная должность? Получаете ли вы денежное вознаграждение за свою деятельность или работаете на общественных началах?
— Выборная, работаю на общественных началах.
Профессорские «университеты»
— Как вы сами пришли в эту профессию? Что стало решающим в выборе жизненного пути?
— Случилось это на Черноморском судостроительном заводе в городе Николаеве, где после окончания Харьковского худпрома я работал начальником бюро эстетики (затем по служебной лестнице поднялся до заместителя директора по эстетике). Занимался много чем: от промышленного дизайна и интерьеров ведомственных домов отдыха, санаториев-профилакториев, столовых, детсадов (к слову, привлекал к разным проектам других выпускников Худпрома, ведь харьковская школа дизайна была родоначальником этого направления в СССР и по праву считалась сильнейшей) до оформления парадов, демонстраций и прочего — это же было советское время. И в самом Николаеве до сих пор есть то, что было сделано мной при дружеской поддержке и содействии директора завода Игоря Николаевича Овдиенко, светлая ему память…
Так вот, однажды при оформлении огромного зала я придумал конструкцию, где было необходимо использовать ковку. До этого я был только теоретик и проектант, у меня даже прозвище на заводе было Профессор. И меня приглашают в цех, где рабочие по моим картонным разработкам в натуральную величину — два, три метра, должны были изготовить эту самую конструкцию. А там сидит такой серьёзный дядька (я-то был ещё совсем молодой) и говорит мне: «Ну, Профессор, измыслил ты всё красиво, а знаешь, сколько мне за эту красоту заплатят? Ты, что ли, будешь моих троих детей кормить?» И я понял, что рисовать и делать — две разные вещи… Принялся воплощать свой проект в жизнь сам. В кузнечном цеху я, можно сказать, прошёл второй институт — практический, научился техническим азам. Именно там я постиг, что такое живой металл и как с ним обращаться. Не сразу, конечно. Сначала я металл, прямо говоря, портил. Но затем стало получаться. Кое-кто даже решил, будто я раньше притворялся, не хотел показывать, что умею. А потом дошло до того, что в кузнечном цеху мне выделили литейный участок, где мы делали какие-то подарки министрам судостроения и флота, оградки и тому подобное… Так я и влюбился в художественный металл.
— Кто лично для вас является ориентиром в творчестве — в мире, Украине, на Харьковщине?
— Если перечислять именитых мастеров прошлых веков, вдохновляющих меня, то список будет очень длинным. Среди умельцев современности в мире, в первую очередь, это непревзойденный немецко-чешский мастер пластики металла Альфред Габерман (1930–2008), а также известный нидерландский кузнец Хууб Сенсен. Из украинских мастеров отмечу Сергея Полуботько, Сергея Тяско, Олеся Боньковского, Юлию и Владимира Дейнеко и многих других талантливых авторов.
— Судя по всему, язык в вашей профессиональной деятельности не главное. И тем не менее — насколько важна в нынешнем глобализированном мире национальная идентификация (а ведь язык — один из её основных маркеров)?
— У искусства, считаю, нет определённого языка, в глобальном смысле оно интернационально. Есть произведения, которые сами говорят о себе, если мастер сделал свою работу профессионально. Другое дело, что определённая эпоха, определённые национальные традиции всегда накладывают отпечаток на искусство.
В этом контексте следует вспомнить о таком уникальном стиле и культурном явлении, как «украинский модерн». В Харькове он представлен целым рядом зданий — архитектурных памятников, воплощенных в жизнь именитыми архитекторами, такими как Константин Жуков, Александр Гинзбург, Сергей Тимошенко, Богдан Корниенко и другими. И понимая всю ценность такого национального наследия, я продолжаю его в своих работах. Так, в стиле украинского модерна мною был создан кованый комплекс «Феникс» (входная группа и флюгер) по ул. Кооперативная, 6, где я применил нестандартное сочетание ковки и объемного витража, а в интерьере восстановил в первозданном виде оригинальные модерновые литые элементы перил.
Плагиат и «костюм на Кличко»
— Ощущают ли кузнецы и мастера художественного металла на себе проблемы плагиата и пиратства? Можно ли что-то противопоставить этим явлениям в «оцифрованном» мире?
— Плагиат — проблема актуальная, болезненная, сложная. С развитием интернета скопировать что-либо у кого-либо стало легко и просто. Но это всегда вторично, а часто ещё и глупо. Как-то раз я застал свою бывшую студентку, перерисовывающую узор со сделанной мною решётки. Говорю: «Наташа, что ты делаешь?» «Да вот, заказчик хочет такой же…» «Но ведь ты должна понимать, что эта композиция разработана мною под данный объект и размер. Ты, условно говоря, снимаешь мерку с меня, а собираешься шить костюм на Кличко». Другие мои работы, установленные в центре Харькова, как мне рассказывали, скопированы (в худшем качестве, естественно) на других, отдалённых объектах. Приходится объяснять, что я себя не тиражирую и к клонам отношения не имею.
Однако одно дело — бездумное копирование, я бы сказал, «паразитирование», а другое — грамотное «заимствование» (в данном случае речь о заимствовании у мастеров прошлого), переработка и дополнение традиций лучших европейских школ кузнечного искусства. К последнему относится моя недавняя работа, где я создал масштабный кованый комплекс «Райские птицы» по всем канонам стиля французского ар-нуво по ул. Льва Ландау, 8А. Исключительность этой работы состоит в применении горячей эмали по металлу, сусальной позолоты и техники 3D-ковки.
Как противостоять проблеме плагиата? Патенты — хорошее решение, но это затратно и отнимает много времени. В принципе, авторским свидетельством или, по крайней мере, доказательством приоритета могла бы служить публикация в СМИ.
— «С кем вы, мастера культуры?» — этим вопросом в своё время творческих людей озадачил Максим Горький. С вашей точки зрения, может ли искусство развиваться вне реалий общественной жизни? Если нет, то должно ли оно, так сказать, откликаться (и как) «на злобу дня»?
— Как гражданин своей страны я, разумеется, не могу оставаться безучастным к происходящим событиям. Но художественный металл сам по себе, без привязки к определённой архитектуре или интерьеру, используется редко. Поэтому передать в металле тот или иной момент нашей современной истории можно только при условии соответствующего заказа, включающего металлические элементы, и, безусловно, пожелания либо согласия заказчика.
— За редким исключением (например, награждение титулом «сэр» или «дама» в Великобритании наиболее выдающихся деятелей культуры) в мире отсутствует практика присвоения государством почётных званий за творческие достижения. Как вы считаете, не пора ли упразднить данное советское «наследие» — все эти категории «народных» и «заслуженных»? А лично вы в этом смысле выделены державой? И, к слову, участвует ли ваша организация в выдвижении «на отличие»?
— Лично я званий не имею, как, впрочем, и другие члены нашей харьковской организации. И за рекомендациями «на отличие» к нам не обращаются.
Считаю, что почетные звания должны оставаться. Их достойны люди искусства разных профессий — актёры, архитекторы, дизайнеры, музыканты, композиторы, художники — творческая элита Украины, которая вносит значительный вклад в развитие культуры и искусства страны. Их заслуги должны быть отмечены и суть такого признания — не материальные блага, а моральное поощрение.
— Сформулируйте критерии, которые помогут неспециалисту в вашей области понять разницу между хорошим произведением и плохим.
— Достойное художественное произведение в металле — это симбиоз трёх составляющих: интеллектуальной, эстетической и технической. Во-первых, это должна быть оригинальная авторская работа, а не повторяющаяся «штамповка». Во-вторых, она должна создавать единство и гармонию в сочетании с архитектурными объектами.
В-третьих, профессиональная художественная работа обязательно должна вызывать у зрителя спектр эстетически положительных эмоций. Если совсем коротко, то человек, глядя на такое произведение, должен изумиться: «И как это кузнецу удалось так сделать?!»
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Святослав Михайлович Вовчук родился 16 июля 1955 года в г. Тлумаче Ивано-Франковской обл.
В 1979 г. с отличием окончил Крымское художественное училище им. Н. Самокиша, в 1984 г. — Харьковский художественно-промышленный институт (ныне — государственная академия дизайна и искусств).
Трудовой путь С. М. Вовчука включает в себя работу на различных должностях, связанных с эстетикой и искусством, в Николаеве и Харькове.
С 2004 г. — на педагогическом поприще, сейчас — старший преподаватель Харьковской академии дизайна и искусств на факультете «Дизайн среды».
Член сразу трех украинских творческих союзов: дизайнеров, художников и мастеров кузнечного искусства.
Профессиональную творческую деятельность посвящает художественному металлу, рисунку, живописи и дизайну.
Другие публикации проекта Мастера культуры:
Театральные деятели — https://timeua.info/aktualnoe-segodnya/mastera-kultury-teatralnye-deyateli/
Хореографы и танцовщики — https://timeua.info/aktualnoe-segodnya/mastera-kultury-horeografy-i-tanczovshhiki/